Э – Артист международного масштаба, счастливый и сияющий. И, однако, не верящий в бога и не верящий бухгалтерам. Он не красит волосы. Прошу, мой гость сегодня в Monsieur Showbiz.

Люблю начинать передачу со смеха. Как дела, Даниэль?

Д – Очень хорошо.

Э – Я рад тебя видеть.

Д - Спасибо, Эрик, я тоже.

Э – Тебе понравилось, как я тебя представил?

Д – Ну да, неплохо, неплохо. "Мрачный", неплохо, удачно сказано.

Э – Ну, ты же был поначалу более робким, более угрюмым. В конце концов, я помню, каким ты был в первые годы.

Д – Это так.

Э - Сейчас в тебе есть что-то сияющее, чего поначалу не чувствовалось, по меньшей мере, внешне не проявлялось.

Д – Вероятно, я научился жить с этой великолепной профессией, а именно шоу-бизнесом. Когда я приехал в Квебек, я был очень смущен тем, что происходило здесь. Я приехал из страны, где люди по природе достаточно сдержанны.

Э – Вот как, в Манитобе такие люди?

Д – Да, в Манитобе такие люди. К тому же я приехал из глубинки Манитобы.. Это значит чертовски далекой. В глубинке манитобцы еще более сдержаны, чем манитобцы-горожане. Поэтому, когда я приехал в Квебек, я был изумлен, что все говорили так громко, мало того, говорили все, что думали и не боялись ничего. Это меня поначалу действительно напугало.

Э - Впрочем, ты приехал сюда случайно? Что тебя привело? Вы с приятелями решили посмотреть, можно ли завоевать успех в Квебеке? Или поразвлечься?

Д - "Секс, наркотики и рок-н-ролл".

Э - Вот как, правда, что ли?

Д - Точно. В самом деле, нам всем было по 21-22 года, мы только что окончили университет, мы хотели перемен, хотели поразвлечься. Тогда мы собрали группу, сделали каверы на разные песни и несколько своих песен. Потом уехали на грузовике U-Haul (прим.перев.: U-Haul International, Inc. - компания, сдающая в аренду грузовики, трейлеры и т.д). Проехали прямо до Дольбо (Dolbeau) и озера Сен-Жан (Lac-Saint-Jean), где устроились в свой первый отель. Мы начали играть в барах, рок-н-ролльных барах. Так, мало-помалу, я и открыл для себя Квебек, приехав издалека.

Э – И квебекских девушек, конечно!

Д - Конечно же, и квебекских девушек.

Э - Они действительно отличались от манитобских девушек?

Д – Слушай, песня Рене Левека, в которой говорится о девушке с озера Сен-Жан, это правдивая песня. Не знаю, помнишь ли ты ее.

Э - Не помню.

Д - (напевает) "Когда я был на озере Сен-Жан", дальше не помню, "она скидывает с меня подтяжки, а я убегаю" (прим. перев.: песня "Québec mon pays" Raymond Lévesque. Даниэль искаженно цитирует куплет "Когда я был в Саскачеване / Где я строил хижины / Я встретил девушку / Показавшуюся простой и милой / Я привел ее в отель / Скинул подтяжки / Она убежала / На озере Сен-Жан не так")

Э – Такое случалось?

Д – Со мной?

Э – Да.

Д – Мой Бог! Чаще чем следовало бы, к счастью впрочем, к счастью. Нет, послушай, это было время, когда все было позволено, болезни были редкостью и потом, потом жизнь была свободной, и мы этим вовсю пользовались, особенно в Квебеке, где была необыкновенная эмансипация по сравнению с Манитобой, в ней люди намного более консервативны.

Э - Твои приятели уехали, а ты остался?

Д – Да.

Э – Какая-нибудь девушка заставила тебя остаться или твоя профессия?

Д – Нет! Профессия. Даже не профессия, а сам Квебек. Это Квебек заставил меня остаться. Я приехал в Квебек в 1971 году, почти в момент октябрьского кризиса. Я открыл Квебек в полном кипении, музыкальную индустрию, которую едва знал, а то и не знал совсем. Я открыл жизненную силу и жизнь. Я впервые в жизни услышал, как дети разговаривают на улице по-французски. Я не мог уехать.

Э - А что, в вашем районе ваша семья была единственной франкофонной?

Д - Да нет! В моей деревне все были франкофоны, во всяком случае, у меня было много друзей-франкофонов, но на улице мы не осмеливались говорить по-французски, это происходило только дома.

Э - Почему не осмеливались?

Д - Большая часть жителей были англофонами. Мы вели жизнь белых американских негров. Можно сказать, мы были гражданами второго сорта.

Э – Действительно меньшинство?

Д - Ну да, там мы всегда были меньшинством, меньшинством, которое чувствовало себя очень неуверенно. И мы не очень-то себя афишировали. Если вы читали немного Габриэль Руа (Gabrielle Roy - франкоканадская писательница. Одна из самых известных писателей Канады послевоенного периода, родилась в Сен-Бонифас, Манитоба) главным образом в «La Détresse et l'Enchantement», где она много рассказывает о своем отношении с англофонами в Сент-Бонифасе, вы поймете то, о чем я говорю. Это был страх выделиться, страх сделать себя заметным, страх, из-за которого мы говорили на английском для того, чтобы люди принимали нас за англичан.
Но когда я приехал в Квебек, увидел детей, которые играли на улице в бейсбол и во все, что хочешь, и говорили по-французски! Я был поражен! Именно Квебек заставил меня остаться. Не девушка и даже не музыка, это в самом деле Квебек и жизненная сила, которая была здесь.

Э – Как реагировали твои родители, например, сказали: "..., Даниэль"?

Д – О, послушай. Я думаю, они не то чтобы теряли меня, потому что они послали меня учиться в пансионат, когда мне было 14 лет, таким образом, я давно был для них "потерян". Тут дело было не в отъезде, а в том, что они узнали, что я хочу зарабатывать на жизнь музыкой после того, как они оплатили мне хорошее классическое образование. Они, разумеется, хотели, чтобы я стал врачом, получил престижную профессию, а тут - музыкант! Когда они узнали, что я хочу заниматься музыкой, моя мать втайне была очень счастлива, потому что моя мама всегда мечтала заниматься музыкой. Мой отец, мне кажется, был недоволен своим образованием, потому что у его отца не было денег. У моего отца были большие способности, он мог бы преуспеть во многих вещах.

Э – И он хотел достичь этого через тебя.

Д – Хотел достичь этого через меня. Думаю, он надеялся, что я реализую то, что у него никогда не было шанса реализовать. И, таким образом, когда он увидел, что я занимаюсь музыкой в Квебеке, я думаю, что для него это было тяжело.

Э – Он застал время, когда ты добился успеха?

Д - Да, он еще жив. Еще жив. Ему повезло увидеть, как я добился успеха, он даже приезжал в Париж во время Нотр-Дам де Пари, потом они с мамой попутешествовали немного. Помню, он рассказывал историю, как в Риме встретил людей, которые, как и он, говорили по-французски, он представился - Атанас Лавуа. Французы спросили его - "Атанас Лавуа? Может быть, Вы знаете канадских Лавуа?". Мой отец ответил: "Да, я из Манитобы". "Вы знакомы с Даниэлем Лавуа?". Вот что рассказывал мне мой отец.

Э - На другом краю света знают его сына!

Д - В Риме его спрашивают о сыне. Я думаю, что это слегка позолотило его фамильный герб, подпитало его гордость.

Э - Мы скоро снова соберемся вместе. Даниэль, я хочу поговорить о твоих волосах.

Д - (удивленно смеясь) - Ты хочешь поговорить о моих волосах?!

Э - Да, мне кажется, это достаточно интересная тема. Не только о твоих волосах, но и о других вещах, поскольку время у нас еще есть. Мой гость - Даниэль Лавуа, мы с ним вернемся после паузы.

ЧАСТЬ 2

Э - Мой гость, Даниэль Лавуа, удивил нас в последнее время, по сравнению с предыдущими годами, этой роскошной седой гривой, которая теперь у тебя. Ты - один из очень немногих парней в шоу-бизнесе, кто не красит волосы.

Д - Слушай, я несколько лет красил волосы.

Э - Так ты это делал?

Д - Да, да. Потому что волосы у меня начали седеть очень рано, когда я был совсем молод, и в тот момент для меня седые волосы - это было о-ля-ля!

Э - Рано - это во сколько? В 30 лет?

Д - О, позже. Годам к 36-37 начали седеть, я начал их подкрашивать, потом снова, снова. Потом в какой-то момент я сказал: "Пфф". С тех пор они седели все сильнее и сильнее. К счастью, я играл в Нотр-Дам де Пари, так что посомневался недолго. Потом играл в "Маленьком принце", и снова был обязан красить волосы, так как играл более молодого Пилота, и по окончании сказал: "Хватит", побрился налысо, совсем налысо, посмотрел на то, что начало расти, а дальше волосы отросли, вот и все.

Э - Как отреагировал шоу-бизнес? Для женщин это было бы трудно, а для мужчины каково оставить волосы такими, как есть? Я смотрел Gala de la disques, далеко не у всех хороший цвет волос. Мы с тобой же смотрели.

Д - Разумеется, я смотрел и видел цвет "l'oréal" моих 36 лет. Как шоу-бизнес реагирует. Слушай, я думаю, что мне повезло иметь густые волосы, так что реакция была не слишком плохой, но не скрою, что в шоу-бизнесе существует определенное неравенство по возрастному признаку, это правда, и седые волосы - это седые волосы, тебя сразу зачисляют в старики. Но я смирился с этим. Меня это не очень беспокоит.

Э - Это твой настоящий цвет волос или опять что-то еще?

Д - Нет, нет, настоящий. Надо сказать, что никогда мне не задавали столько вопросов о цвете моих волос, как с тех пор, когда он стал настоящим!

Э - Я всегда думал, что ты любишь природу, но ты еще и город любишь?

Д - Я обожаю город. Не слишком надолго в настоящее время. Я принимаю его маленькими дозами. Я очень люблю Монреаль, очень люблю Нью-Йорк, я часто бываю в Нью-Йорке с моей женой. Я очень люблю Париж, особенно Париж, потому что я провожу там почти по 2-3 месяца в год.

Э - В турне этой весной?

Д - Я регулярно туда езжу. Я только что оттуда приехал, на прошлой неделе, это город, который я научился очень-очень любить. Я люблю город, но я не могу долго в нем жить.

Э - Тебе необходимо иметь загородный дом?

Д - Мне не надо иметь загородный дом, я живу в деревне.

Э - Ты живешь в деревне?

Д - Там мой дом. Я там все время живу.

Э – Ты ведешь деревенский образ жизни, когда ты дома?

Д - Что такое "вести деревенский образ жизни"?

Э – То есть занимаешься землей, огородом или предоставляешь заниматься этим садовнику?

Д - Да, да, сам. Это та причина, по которой я живу в деревне, мне необходима работа в деревне. Я не занимаюсь тяжелой работой, поскольку не хочу пораниться. Знаешь, это ведь все-таки тяжелый труд, надо быть сильным, крепким, быть в форме.

Э - Не повредить себе пальцы.

Д - Разумеется, не повредить себе пальцы. На самом деле я часто раню себе руки, нужно быть внимательным. Но большую часть работы я делаю сам, потому что люблю это. Я делаю ее для удовольствия, не для того, чтобы сэкономить деньги.

Э - У тебя сад?

Д - Огромный огород! У меня все есть. Все, что ты можешь назвать, у меня есть.

Э - А ну-ка: салат, лук…

Д - Семь или восемь сортов салата, четыре сорта помидоров, пять сортов острого перца, четыре сорта зеленой фасоли, все-все-все. В этом году я даже посадил окру, гамбо.

Э - Что?

Д - Такая штука, которая не очень-то хорошо растет в Квебеке. Но я нашел сорт, который более-менее растет. И в первый раз у меня получилось! Мне удалось собрать эти, как их называют? Баджи?

Э - Баджи?

Д - Да я не помню, как они называются. Ну, в общем, гамбо, поскольку я ездил в Луизиану в прошлом году, мне очень понравился луизианский гамбо, и я решил, что у меня должен расти такой же.

Э - Так ты готовишь? Стряпаешь? Сам на кухне?

Д - Да, я очень давно этим занимаюсь, очень люблю готовить. Я начал этим заниматься, когда был совсем молодым, моя мать работала вместе с моим отцом в его универсальном магазине, часто она торопилась и говорила: "Разогреешь то, разогреешь это". Я разогревал то и это, потом добавлял то одно, то другое, потом начал пробовать делать то одно, то другое, так мало-помалу и...

Э - Как ты готовишь? У тебя есть поваренные книги? Или по вдохновению?

Д - По вдохновению. То есть я знаю, как что приготовить без рецепта, но я уже 40 лет этим занимаюсь, уже 40 лет ... пробую то одно, то другое, я читал много книг по кулинарии, смотрю разные техники, у меня есть толстенный "гастрономический Лярусс", который я регулярно изучаю, чтобы овладеть разными техниками, чтобы знать, как что получается. Можно сказать, это почти страсть.

Э - То есть это тебе подходит?

Д - Это похоже на песню. Я всегда говорю, что приготовить для кого-нибудь блюдо - все равно что написать песню. Смешиваешь разные ингредиенты, добавляешь то, добавляешь это, смешиваешь с тем, а потом подаешь это с надеждой доставить удовольствие, поскольку песня пишется для того, чтобы доставить довольствие не себе, а другим, чтобы им стало хорошо.

Э - Ты готовишь чаще, чем твоя супруга, когда у тебя есть время?

Д - Думаю, что у нас дома это получается примерно поровну, хотя чаще я вожусь с кастрюлями, чем она, поскольку мне это нравится, меня тянет туда, просто поэтому.

Э - Сколько лет вы уже вместе? 20?

Д - Ага. Немного больше 20 лет.

Э - О вас мало что известно, но, по меньшей мере, известно, что вы счастливы.

Д - Ну да, нам очень-очень хорошо вместе. Моя супруга - Луиза Дюбук, писательница. Кстати, она недавно опубликовала книгу.

Э - Да?

Д - Да. "Les Chenilles du Brigadier". Очень интересная книга, волнующая, поскольку она берется за сюжет, который мало кто осмеливается затронуть, и делает это в достаточно волнующей манере.

Э - Так о чем книга твоей жены? Ты только название сказал. Какой в ней сюжет?

Д - Ну, она рассказывает об экологии и педофилии, но таким способом... Э-э-э...

Э - Смесь того и другого.

Д - Да, да, да, да.

Э - Напомни название, так как люди могут захотеть ее купить.

Д - "Les Chenilles du Brigadier".

Э - "Les Chenilles du Brigadier". Луизы Дюбук.

Д - Луизы Дюбук.

Э - Что, по твоему мнению, как бы это выразиться, способствовало успеху вашей любви, тебя и твоей супруги?

Д - На самом деле я даже и не знаю. То, что я - это я, а она - это она. Успех в любви – это счастливый случай, наверное, это почти чудо.

Э – По меньшей мере так.

Д - Слушай, Эрик, у тебя, должно быть, в жизни было много или, по меньшей мере, несколько трудных любовных историй.

Э - Если тебе хочется задать риторический вопрос, то - да.

Д - Ну вот. И у меня тоже. У меня тоже было несколько трудных историй, потому что жизнь - сложная штука, особенно когда ты "публичный" человек, когда нужно жить с человеком, которому это необязательно нравится. Нужно выбирать человека, обладающего значительной зрелостью, большой способностью отходить назад, который был бы способен примириться с твоей жизнью, без ревности, без чувства собственности, без стремления постоянно класть руку тебе на плечо, чтобы видеть, что ты делаешь, сохранять безмятежность, и, тем не менее, быть счастливой, чтобы ей было хорошо. Ну вот, я думаю, что нашел такую женщину.

Э - Действительно, если кто-то соответствует всем этим качествам, ведущим, скажем так, к спокойной и счастливой любви, то ты прав - это и вправду недалеко от чуда.

Д - Да. Тут еще требуется много чего - взаимного восхищения, уважения, да много чего.

Э - И это должен быть человек, который поможет в самые трудные моменты. В карьере ведь бывают не только успехи. После перерыва я бы хотел поговорить о сериале про Феликса Леклера.

Д - О, боже.

Э - ...

Д - Да.

Э - Вернемся после перерыва. Мой гость - Даниэль Лавуа ...

ЧАСТЬ 3

Э - Мой гость - Даниэль Лавуа. Вы знаете, что в последнее время много говорили о сериале "Феликс Леклер", и что был суд, который в итоге закончился в пользу двух авторов, получивших сумму ... миллионов долларов. Критики очень жестко отнеслись как к сериалу в целом, так и, в частности, к Даниэлю, сыгравшему роль Феликса Леклера.

Д - Да.

Э - Почему ты не защищался? Почему тебя не было слышно?

Д - Вероятно, потому что мне не представился случай это сделать, да я к этому и не стремился. Однажды меня пригласили на передачу "Tout le monde en parle", чтобы дать мне возможность объясниться и... Уффф... Когда оказываешься в такой ситуации, как защищаться... На самом деле я не видел, как я могу защититься. К тому же я не чувствовал, что меня обвиняют в чем бы то ни было, проблема была не во мне, даже если использовали мою фотографию. В этом-то и была настоящая дилемма всей этой истории. Обвинение предъявляли не столько мне, сколько авторам, постановщику, режиссеру, общей концепции фильма, а пользовались моей фотографией, чтобы что-то проиллюстрировать. Так что против чего мне было защищаться? Мне пришлось бы защищать авторов, а у меня не было желания их защищать.

Э - Этот сериал был действительно так плох? (ведущий говорит немного неразборчиво, и Даниэль не сразу понимает, спрашивает он о том, как Даниэль сыграл или о самом фильме в целом)

Д - Да нет. Я был вовсе не плох.

Э - Я имею в виду конечный продукт в целом, не тебя.

Д - Слушай, я тебе сейчас скажу.

Э - Да, давай.

Д - На прошлой неделе я давал спектакль в Бельгии, а сериал там только что прошел. Куча народу пришла со мной встретиться, и они говорили мне: "Мсье Лавуа, я видел Вас в 'Феликсе Леклере', это было настолько здорово! Я был так взволнован!" И во Франции многие мне так говорили, когда фильм прошел во Франции. Есть великие актеры, есть Франсис Ле, вы знаете Франсиса Ле, французского композитора, который в один из вечеров взял меня за руку и сказал: "Даниэль, я видел фильм про Феликса, я был знаком с Феликсом, это было сказочно, потрясающе. Вы прекрасно сыграли Феликса". Была и совершенно противоположная сторона медали. Люди, для которых Феликс не был иконой, национальным монументом, которые смотрели фильм гораздо более отстраненно и относились к нему вполне благожелательно. Я помню, когда на фестивале мирового кино представляли сериал целиком, в тот вечер там была Люсьен Бушар, она подошла ко мне со слезами на глазах и сказала: "Это было так прекрасно!" То же самое было и в Квебеке. Ко мне подошла Люсьен Лали и сказала: "Я знала Феликса", и у нее были слезы на глазах. Тогда я сказал себе: "Ладно. Как же так получается - вот такая реакция, и в то же время есть и обратная сторона медали?" Я никогда толком не понимал всей этой истории.

Э - Я понял только, что Дени Бушар был такого же рода жертвой чрезмерного почитания. Когда берешься за "икону", риск всегда очень велик, и в самом деле заранее ничего не предвидишь и не просчитаешь.

Д - Уффф... Да, думаю, что они некотором роде, как бы это выразиться, «распсиховались до усрачки».

Э - Вот уж не знаю.

Д - По-моему, подходящее выражение. "Распсиховались до усрачки". Люди, которые критиковали, Франсис Леклер, Марио Клема, они знали про фильм, ему уже год был, когда его прокрутили на Радио-Канада. У них была масса времени, чтобы его посмотреть, покритиковать, сделать замечания, поправить что-то. Но они же ничего никогда не говорили! Они ждали, когда его покажут по телевидению, чтобы тогда что-то сказать. Я счел такое поведение... скорее... спорным.

Э - Некрасивым, если без грубости.

Д - Некрасивым. И это было очень больно для тех, кто этого вовсе не заслуживал. Мне кажется, я не заслуживал. Я играл Феликса с любовью, мне хотелось, чтобы люди узнали Феликса с начала его известности.

Э - Я видел тебя в роли Феликса как раз в то время, когда снимался в этом фильме, ставшем телевизионным сериалом. Ты был совсем как Феликс, и в тебе чувствовалось в тот момент что-то потрясающее.

Д - Я понимал Феликса, потому что я во многом похож на Феликса, во мне есть та же робость, та же сдержанность, нежелание влезать в эту большую машину шоу-бизнеса. Я понимал его, когда он оказался в Париже, попал во всю эту историю, мне кажется, я понимал Феликса изнутри.
Возможно, я не изобразил его так, как он заслуживал, чтобы его изобразили, но это и не было целью. Целью было рассказать немного о жизни Феликса, дать людям его открыть для себя. О нем много говорят с тех пор, а в то время столько не говорили. Его репертуар отчасти забыт, им пренебрегают, а мне хотелось, чтобы его открыли заново. К несчастью, получилось наоборот, у меня нет желания слушать Феликса Леклера.

Э - Из-за этого всего?

Д - Признаюсь, эта история оставила у меня горький привкус.

Э - Ты поддерживаешь отношения с Клодом Фурнье и Мари Жозе?

Д - Я больше никогда не видел ни Клода, ни Мари Жозе. Не знаю, что случилось, они исчезли, мы больше никогда не контактировали. Но это уже другая история.

Э - Ты чувствовал определенный дискомфорт, участвуя в этом проекте?

Д - Ага. Дискомфорт был. Вплоть до того, что в определенный момент, когда съемки уже начались, я позвонил Клоду и сказал: "Клод, я больше не хочу сниматься в твоем фильме, я не чувствую себя комфортно, видя в каком направлении все идет".

Э - Что именно было не так?

Д - Мне не хочется все рассказывать, но если я использую выражение "плохо организовано", по разным причинам, которые только можно придумать, все шло в направлении, которое мне... Это было совсем непохоже на то, как я строю свои проекты, тщательно планируя свои дела, устраивая все так, чтобы все функционировало как следует. А тут постоянно возникали какие-то неразрешимые вопросы. Клод приехал ко мне и сказал: "Даниэль, совершенно необходимо, чтобы ты сделал это. Мы уладили то, мы уладили се". Кончилось тем, что он меня убедил. Я согласился и погрузился в эту историю, погрузился так хорошо, как только мог. И потом, я не жалею об этом, не жалею, потому что мы научились многим вещам, пусть даже и тяжелым. Как говорится в старой пословице ...

Э - ...

Д - Точно. Правда. То есть это не слишком приятный момент в жизни, не самый приятный.

Э - Это как-то повлияло на твою карьеру?

Д - Да, да. Я помню момент... Слушай, самое неприятное для меня было - осознать, что это негативно повлияло на мою карьеру. Я тогда начал турне, я был в зале, не помню точно в каком именно, продюсер пришла ко мне и сказала: "Билеты продаются просто прекрасно! Когда произошла вся эта история с ‘Феликсом’, билеты перестали продаваться". Я сказал себе: "О. Невеселый анонс на ближайшие годы".

Э - И сколько заняло времени?

Д - О...

Э - Ты вообще из этого выбрался?

Д - Не знаю, выбрался или нет. Думаю, что да и думаю, что еще нет. Есть вещи, которые до смерти нас огорчают, которые очень трудно преодолеть, пережить.

Э - Время все расставит по своим местам.

Д - Да, я думаю, что время все расставит по своим местам. Во всяком случае, я уже давно перестал переживать по этому поводу, я смирился с этим, и продолжаю заниматься любимым делом. Все это не может помешать мне заниматься любимым делом.

Э - Мы продолжим беседовать с Даниэлем после перерыва, по возвращении. Он не верит в бога и не верит бухгалтерам. Он объяснит, почему.

ЧАСТЬ 4

Э - Мой гость - Даниэль Лавуа. Если вы здесь некоторое время, то знаете, какая у нас с ним беседа. Даниэль, в перерыве мы смотрели Gala de la disque. Ты, наверное, угадаешь вопрос еще до того, как я тебе его задам. Мы видели, как ты уронил свой трофей - Феликс.

Д – Да я же тебе объяснил. Я не ронял Феликса.

Э - А мне кажется, уронил, да-да.

Д - Я поставил его на стол, стол качался, а Феликс не очень устойчивый, он снизу полукруглый. Так что, вероятно, я немного зацепил стол, а Феликс - блямс! - и упал. Не ронял я его. Ну что теперь сделаешь.

Э - Внесем ясность.

Д - Внесем ясность.

Э - ...

Д - ...

Э - ...

Д - Надеюсь, надеюсь. И все же у меня есть право извиниться.

Э - Ты сказал «…» во время интервью, а я вот не знал, что ты не веришь в бога.

Д - Я начал в него верить!

Э - Начал верить?

Д - Когда выбрали Обаму

Э - А, да, это правда.

Д - выбрали Обаму, я сказал себе: "Боже мой!". Момент, когда выбрали Обаму, это момент сильнейшего экономического кризиса, именно тогда, за три недели до выборов, я сказал себе: "Если бог существует, то он это сделает". Да ладно, я шучу, шучу.

Э - Но у тебя был кризис веры? ...

Д - Кризис веры... Ну, в 18-19 лет начинаешь задаваться вопросами о существовании бога, неба, ада.

Э - До этого ты не задавался такими вопросами?

Д - Нет, я был верующим. Это было чудесно, я верил в бога, в ангелов, в небо, в ад. Я сожалею, что больше не верю в это, потому что, боже, как это комфортно!

Э - Дает чувство защиты.

Д - Дает чувство защиты. Когда тебе плохо, ты разговариваешь с богом, с тем, кому ты доверяешь. Впрочем, это было выдумано, я всегда это утверждал, было выдумано богатыми для того, чтобы бедные

Э - Имели хоть какую-то надежду.

Д - Имели хоть какую-то надежду, и тогда их будут эксплуатировать на всю катушку.

Э - И как это случилось? Именно в молодости?

Д - Нет. Это случилось ближе к 40 годам. Такие размышления продолжаются до сих пор. Я не верю ни в бога, ни в дьявола. На самом деле я не знаю, во что я верю. Я понимаю, что существует феномен разумной жизни, вселенной и чего-то еще такой сложности, что наш бедный маленький человеческий мозг не может постигнуть, но я не думаю, что бог - это объяснение, думаю, что многие со мной согласятся. Может быть, и существует что-то, объясняющее все это, даже непременно есть что-то, объясняющее все это, но что это? Уж точно не мужик с бородой, который с нами разговаривает, присматривает за нами, следит, не ласкаешь ли ты себя под одеялом. Наверняка нет.

Э - Ты читаешь что-нибудь на эту тему? Тебе эта тема еще интересна?

Д - О, меня это долго и часто интересовало, но теперь нет, уже не особенно волнует. Я мирно уживаюсь с жизнью и смертью, я не нуждаюсь в небе или аде, чтобы нормально себя чувствовать в повседневной жизни.

Э - Ну ничего. У нас всегда есть бухгалтеры, чтобы устроить нам ад.

Д - Бухгалтеры... Когда я говорю "бухгалтеры", это не бухгалтеров я не люблю, а капитализм, тот, что мы видим в последние 10-15 лет.

Э - Огромный нефтяной танкер, в котором больше нет топлива.

Д - Огромный нефтяной танкер, да... Я думаю, что этот курс, бессовестный курс на богатство, не считающийся с остальными 3/4 планеты, которые нуждаются, страдают, в то время как у нас есть возможность что-то сделать. В связи с чем, впрочем, с этими вчерашними выборами мы осознали, что есть - по меньшей мере, создается такое впечатление - что есть человек с искренним сердцем, по-настоящему умный, и у него есть желание что-то изменить. Он появляется, и появляется шанс выкрутиться. И я почувствовал огромное воодушевление. Каждый это почувствовал, у кого вчера не было слез на глазах?

Э - У меня были.

Д - У всех были слезы на глазах.

Э - Ты любишь деньги?

Д - Ну, я, как и все, предпочитаю быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. И я чувствую себя гораздо спокойнее, когда знаю, что могу оплатить свои счета. Но любить деньги - нет.

Э - Это правда, что тебе приходилось терять миллион за год?

Д - Вероятно, даже намного больше.

Э - Больше?

Д - Намного больше терял, причем... как-то... необъяснимо. Но я действительно потерял в жизни много денег, но я ни капли не жалею, меня не трясет от бешенства, когда я об этом думаю.

Э - Это неважно, и вообще все относительно?

Д - Деньги, разумеется, дают определенное чувство защищенности, и они нужны. Но я отказываюсь, впрочем, и всегда отказывался, чувствовать себя связанным с ними, подвергать опасности свою свободу из-за денег. Я никогда этого не делал и никогда не сделаю.

Э - Что для тебя означает богатство? Твои дети, твоя семья?

Д - Мое богатство - это моя жизнь каждый день, мое здоровье, любовь, друзья, жизнь. Богатство - это не что-то особенное. Надежда, проекты, музыка, песни. Все такое.

Э - Твои дети. Их у тебя трое?

Д - Трое. На самом деле двое моих, и одна - моей жены. (далее Даниэль употребляет словосочетание "belle-fille" в обоих смыслах - оно означает и "падчерица" и "красивая девочка"), она со мной с... то есть уже не со мной, потому что она уже выросла

Э - Когда взрослеешь, нет необходимости оставаться с семьей.

Д - Она выросла и уехала. Но она росла у меня на глазах, она всю свою жизнь провела с нами.

Э - Какой ты отец?

Д - Слушай, думаю, что я не слишком плохой отец. Отец, который любит своих детей, старается обеспечить их всем необходимым, чтобы им было хорошо. Это не означает "чтобы они были богатыми", это означает, чтобы им было хорошо, чтобы они могли охватить жизнь во всей ее сложности, чтобы смогли найти свое место во всем этом бардаке, который вокруг, место, которое было приятным и способствовало их развитию. Вот что я пытаюсь дать моим детям. Иногда это дается через воспитание, через все, что оно приносит. Да, я принимаю в этом участие, как только могу, но думаю, что все равно все происходит иначе.

Э - Ты строгий отец?

Д - Не слишком. Недостаточно. Вот жена строгая.

Э - Вот так. Но как раз в паре и получается равновесие. После перерыва - безжалостный и сумасшедший опросник.

ЧАСТЬ 5

Э - Мой гость - Даниэль Лавуа, завтра - Андре Сове, в четверг - Жан Роже, и немного позже, разумеется, если будет время, вы узнаете гостей следующей недели. Пока я задаю вопросы, вы будете видеть номер телефона, по которому вы можете отправить сообщение моим будущим гостям. А вот Даниэлю Лавуа вопросы задавать уже поздно. Есть ящик для голосовой почты, есть почтовый ящик в интернете, если вы хотите задать вопрос, вы регистрируете его в голосовой почте и, скорее всего, он появится в рамках передачи. Ну что, полно вопросов.

Д - Да.

Э - В том числе на facebook.

Э - Паскаль Карон здоровается и хочет спросить мсье Лавуа, какая у него самая любимая песня на альбоме "Nirvana bleu", "обожаю этот альбом, и может ли он рассказать нам, на что был похож типичный день во времена турне Нотр-Дам де Пари".

Д - О, господи. Длинный вопрос. Думаю, что моя любимая песня на "Nirvana bleu" - это "Boule qui roule", совсем коротенькая песня, но она хорошо написана, ... и совершенна. Турне. День из турне. Большое турне, все ходят туда-сюда. Когда мы были в городе, мы проводили весь день в отеле, потому что за дверями стояли сотни фанов, невозможно было выйти. Здесь такого не было, это я о Франции. Ну-у, все.

Э - ОК. ..., какое самое лучшее воспоминание из твоего участия в Нотр-Дам де Пари?

Д - (долгая пауза) Бог мой. Думаю, что когда на последнем представлении Нотр-Дам де Пари в Париже всем в зале раздали маленькие фонарики, и когда мы пели "Belle" в тот вечер, все зажгли фонарики, 4000 человек, мы этого совершенно не ожидали, зал был освещен этими фонариками, мы почти не могли петь.

Э - Слишком сильные эмоции.

Д - Все знали, что это последний раз. Да, слишком сильные эмоции.

Э - На facebook Изабель Алар говорит: "Добрый день, Эрик, добрый день, мсье Лавуа. Я знаю, что Вы не любите слушать песню "Belle" по радио, - говорит она, - но Вы любите ее петь". А ты не любишь ее слушать по радио?

Д - Нет.

Э - Нет?

Д - Нет, думаю, нет. Наверное, нет.

Э - Быть того не может.

Д - Нет. Наоборот, мне нравится, когда я слышу ее. Ее довольно часто можно услышать. Когда я натыкаюсь на нее, то говорю: "А-а-а!". "Belle" - это же прекрасная песня, очень-очень красивая песня, с блистательной мелодией, предельно красиво написанная, с очень трогательным текстом. Когда я слышу, как ее поют мои двое собратьев, меня это очень волнует, мне очень нравится ее слышать.

Э - А ты сам ее поешь на своих спектаклях?

Д - Нет. Нет, но, возможно, я попытаюсь ее вставить. Недавно мы ее пели во время спектакля Квебек-Франция, я встретился с Патриком и Гару, наша встреча на самом деле была потрясающим моментом.

Э - На tqs.ca Женевьев Мартино хочет знать, почему Даниэль Лавуа со своим талантом и особенно с его манерой петь по-английски, поскольку ты - идеальный билингвист, почему ты не сделал карьеру в Соединенных Штатах. Ты думал об этом?

Д - Я делал ее там. Начинал делать. Я записал три альбома в Соединенных Штатах. Впрочем, я сделал один диск, который имел, поначалу имел весьма ободряющий успех. В то время я спел одну песню в "General Hospital".

Э - Да, действительно, давно это было.

Д - И все пошло просто отлично. Мне там говорили, что у них никогда не было такого отклика, эту песню крутили повсюду. Потом вышел диск, он хорошо продавался повсюду в Соединенных Штатах. И это случилось почти ровно в тот момент, когда лопнуло мое издательство, все вот это происходило, и в то же время я открыл американскую манеру вести дела, бизнес. Я не видел никого, кто защищал бы меня, я должен был защищаться от всего сам, а я на самом деле совершенно не был вооружен, чтобы защищаться в Соединенных Штатах совсем один. Это тяжелая игра. У меня нет для нее необходимой мускулатуры, так что я предпочел бросить.

Э - На facebook Даниэль Шарлебуа говорит: "Лично мне кажется, что со временем твой голос становится все красивее, не говоря уже об обаянии, которого не было раньше. Обязано ли это, извини меня, мудрости твоих волос?"

Д - О боже. Трудно ответить. Что я должен сказать?

Э - Трудно, да. Мариз хочет знать, как можно быть таким красивым и в такой отличной форме в твоем возрасте. Это от твоего салата, что ли, который ты выращиваешь?

Д - Думаю, это генетика, потому что ничего особенного я не делаю.

Э - Атанас.

Д - Слушай, моему отцу 87 лет, он вполне в форме, и совершенно не полысел, он в здравом уме, хорошо себя чувствует, в форме. Так что я думаю, что это генетическое.

Э - Катрин Лорд на facebook: "Мои дети очень любят диск "Bébé dragon". Думаете ли вы написать еще диск для детей?"

Д - Нет. Думаю, что я больше не напишу дисков для детей.

Э - Но у тебя так здорово получилось.

Д - Остаются два диска "Le bébé dragon". На самом деле, я получил очень много удовольствия, когда их писал. В то время у меня были маленькие дети, я знал мир раннего детства, я знал, как это петь.

Э - Теперь это слишком далеко.

Д - Теперь я слишком далек от этого.

Э - На "Monsieur Showbiz" Лин Фильон говорит: "Дорогой мсье Лавуа, мой сын 14 лет, как и Вы, застенчив по натуре. Вы делали какие-нибудь упражнения, чтобы преодолеть Вашу застенчивость с начала известности"

Д - (хохочет) Нет, нет. По мере того, как я участвовал в многочисленных и самых разнообразных интервью на телевидении, в таких, как вот это, мало-помалу я раскрепостился. Научился не обращать внимания.

Э - Последний вопрос. Бенуа говорит: "Моя жена совершенно без ума от Вас. Целыми днями она говорит мне о Вас, о Ваших дисках, она не пропускает ни одного Вашего появления на телевидении, была на десятке Ваших спектаклей. Могли бы Вы сказать пару слов ей лично? Ее зовут Жассэнт Ляпорт, и 12 ноября ей исполнится 38 лет".

Д - Здравствуй, Жассеэнт Ляпорт, дашь мне свой номер телефона?

Э – Вот так заранее не угадаешь. Так вот, 11-го будет спектакль в Lion d'Or.

Д - Да.

Э - Мне о нем говорили. Итак, опросник, Даниэль.

Д - Опросник? Я думал, что вот это был опросник.

Э - Нет, нет. Это были вопросы от публики, а теперь будут мои вопросы.

Д - Ах, твои вопросы.

Э - Это называется «10 меньше одного». 10 вопросов и 3 минуты на ответы. Чисто на уровне эмоций.

Д - Ух.

Э - Готов?

Д - Да.

Э - Что заставляет тебя выходить из себя?

Д - Я нечасто выхожу из себя.

Э - Но это случается?

Д - Мнэ-э...

Э - Что заставляет тебя нервничать?

Д - Наверное, моя жена регулярно заставляет меня нервничать. Но так, несерьезно, не до психования.

Э - Не выходишь из себя по-настоящему?

Д - В конечном итоге из себя выходит она.

Э - ОК. Что заставляет тебя рыдать?

Д - Я нечасто рыдаю. Думаю, что никогда не рыдаю. У меня часто бывают слезы на глазах, вот как у Джесси Джексон вчера вечером, когда

Э - Обама победил

Д - потому что я чувствовал, что мне это настолько близко. Да, мне кажется, у всех были слезы на глазах.

Э - Что вызывает у тебя ностальгию? Ты склонен временами к ностальгии?

Д - Да-а-а, да, но я не особенно люблю это чувство. У меня бывает ностальгия, когда я встречаю старых приятелей, и мы разговариваем о тех, кого мы когда-то знали, давным-давно. Но по натуре я не склонен к ностальгии.

Э - Ты не тратишь на это слишком много времени.

Д - Нет, не трачу много времени.

Э - О чем ты сожалеешь?

Д - Я нечасто о чем-нибудь сожалею. Не культивирую это чувство. На самом деле я даже стараюсь избегать сожалений. (поет строчку из песни Эдит Пиаф "Я ни о чем не сожалею").

Э - От чего твое сердце бьется чаще?

Д - Когда я только что нашел совершенную песню, насчет которой я уверен, что она великолепная, и не всегда это сердце, ... не так хорош, как вечер накануне, но мое сердце бьется чаще, когда я нахожу песню, которой я действительно доволен.

Э - Это похоже на любовь с первого взгляда?

Д - Я не знаю, что происходит. Для меня написать песню - это словно открыть окно и увидеть что-то через него. Внезапно тебя осеняет, как божье благословение. Ну вот, опять бог...

Э - Почему бы и нет?

Д - Что-то происходит, я не знаю, откуда оно приходит, это как дар, это чудесно!

Э - От чего ты краснеешь?

Д - Бог мой, часто.

Э - Ты краснеешь от комплиментов?

Д - Нет, теперь уже нет. Когда-то я краснел вообще по любому поводу, но сейчас, мне кажется, меня трудно заставить покраснеть.

Э - ОК. От чего ты можешь растеряться?

Д - Ну что это за вопрос, Эрик?

Э - А вот такой.

Д - Думаю, что я могу растеряться, когда ко мне обращаются с вопросом…

Э - Когда тебе задают такие вопросы, какие я задаю, а?

Д - Когда мне задают вопросы, которые я считаю..., да, вот такие.

Э - ОК. Ты оживляешься, когда?

Д - Я - что?

Э - Оживляешься. Что заставляет тебя оживиться?

Д - Приятели, карты, друзья.

Э - Ты играешь в карты?

Д - Да. Да, я очень оживляюсь, когда играю в карты.

Э - Все в покер играешь?

Д - Да, уже лет 40.

Э – Чем тебя можно раздразнить? Окончанием моего опросника?

Д - Окончанием моего опросника. Будущей партией в покер.

Э - Что может тебя с ума сводить от радости?

Д - Я схожу с ума от радости, когда... Сходить с ума от радости ты имеешь в виду именно это - сходить с ума от радости?

Э - Да, именно это.

Д – Сходить с ума от радости. Мда. Слушай, когда мне что-то очень хорошо удается. Когда я очень-очень напряженно над чем-то работаю, и, наконец, оно получается! Знаешь, когда усиленно работаешь, и ничего не выходит, а потом внезапно все получается, я действительно с ума схожу от радости.

ЧАСТЬ 6

Э - Поговорим о коффре "Où la route mène", который недавно был выпущен на рынок, и включает в себя 2 CD и еще DVD.

Д - Да.

Э - И еще турне спектаклей, "Docteur Tendresse. Лавуа за роялем". Только ты за роялем и все?

Д - "Даниэль Лавуа и рояль". Что-то в этом роде я хотел сделать уже очень-очень-очень давно и, наконец, я набрался смелости на это, потому что не так просто очутиться на сцене совсем одному, только с роялем, на целых два часа. Это потребовало от меня много-много работы, много-много пинков под зад, и в итоге я не жалею, поскольку я думаю, что это одно из тех шоу, которые доставляют мне больше всего удовольствия.

Э - Значит, в пятницу, 7 ноября в зале Альма и в субботу, 8 ноября

Д - В Альма концерта не будет.

Э - Не будет?

Д - Отменен. Зал закрыт. Впрочем, обе даты отменены. Зал Альма закрыт, в Сент-Терез проблемы с туалетами.

Э - А, ОК. Просто на сайте даты еще висят.

Д - Но зато в Гренби в воскресенье все будет.

Э - Я прочитал в интернете, поскольку люди интересуются турне, и не только франкофоны. 11 ноября - в Лион д'Ор.

Д - Да-да. Последний шанс увидеть. Если вы слышали о моем шоу, и захотели его увидеть, то последний шанс его увидеть в Монреале - это Лион д'Ор, поскольку после него больше уже не будет.

Э - Я приглашу людей проголосовать по интернету, на сайте tqs.ca

Д - Это платное голосование?

Э - Нет. Ну, если вы в Соединенных Штатах, то да. От одной до пяти звезд за это интервью, и тогда, возможно, Даниэль станет одним из 14 приглашенных 17 декабря, выиграют вот это (достает большую звезду на подставке. Даниэль приставляет ее к пиджаку на манер значка). О, смотри, как будто звезда шерифа.

Д - Звезда шерифа.

Э – И потом, напоминаю вам, что мои гости, в том числе Андре Сове, Жан Роже придут в дом для гостей, вот сюда, Андре Шанталь, Дональд ... которые будут здесь на следующей неделе, Бенуа Женьяк, Анни Вильнев, Мари Кармен и Лоран Жильбер. Номер телефона и адрес, чтобы связаться с нами - вот они.

Д - ... интересные вещи ... Андре Шанталя...

Э - Да. Еще и режиссер.

Д - Думаю, ты подготовил интересные вопросы.

Э - Готовлю.

Д - Целую кучу интересных вопросов-ловушек.

Э - И, чтобы поставить в конце восклицательный знак, закончим на одной вещи, которую я тебе написал. "Мой гость прибыл издалека, ... своей дороги. Певец, никогда не искавший легкого пути, и, несмотря на свой огромный успех за пределами наших границ, он никогда не чувствует себя изгнанником, даже если жизнь вырвала его корни, 40 лет спустя он чувствует себя сильным на обоих континентах. Певец, ставший земледельцем, так как 'Ils s'aiment', его песня ..."

Д - Ух ты, Эрик!

Э - Ни бог, ни Феликс, по меньшей мере, можно о нем сказать, он искренен, и его ботинки тоже много путешествовали (строчка из песни Феликса Леклера, роль которого он сыграл в телевизионном фильме, "Moi, mes souliers ont beaucoup voyagé" - "Мои ботинки много путешествовали"), и я могу только склониться перед таким талантом и такой скромностью. Это мой восклицательный знак для тебя, Даниэль, за всю твою доброту.

Д - Спасибо.

Э - Я люблю тебя, Даниэль. Огромное тебе спасибо.

Д - Большое спасибо.

Э - Мы увидимся, конечно же, с Бенуа Ганьоном, жду вас на "Monsieur Showbiz".