Звучит отрывок из "J'oublie jamais d'aimer".

В: Даниэль Лавуа предлагает нам совершенно новый альбом под названием "Mes longs voyages". Здравствуйте, Даниэль Лавуа!

Д: Здравствуйте.

В: Долгое странствие, говорите? Сколько же времени вы не выпускали оригинальных песен?

Д: Не так уж долго.

В: Не так уж долго?

Д: Не так долго. Года 4-5.

В2: Этот альбом, "Mes longs voyages", почему в качестве названия вы выбрали эту песню, разумеется, Феликса Леклера? Она хорошо отражает суть этого альбома?

Д: Этот альбом - подведение итогов, он родился в конце долгой карьеры, я как-никак уже 45 лет этим занимаюсь. Вот я и решил, что могу себе позволить оглянуться. Это серьезный альбом, в котором говорится о небытии, о смерти, об абсурдности, но с безмятежностью и нежностью, полагаю. Он предлагает любопытство и любовь в качестве решения, нападает на все тупое и смехотворное, что существует на планете.

В: Там есть ваши собственные новые песни, но вы не отказали себе в удовольствии перепеть других.

Д: Да, я спел несколько песен людей, которых очень люблю. В том числе Феликса, Феликса, из-за которого у меня были проблемы несколько лет назад. Но я совершенно не держу на него обиды. У него есть очень красивая песня, давшая название моему альбому, "Mes longs voyages", которую никто не знает, и которая написана прямо для меня, как будто мою жизнь описывает, хотя на самом деле рассказывает о жизни Феликса. Я осознал, что наши жизни очень похожи. Еще Башунг, потому что Башунг отлично вписывался в диск, который я готовил. Ален Лепрест, который немножечко похож на Бреля, черт возьми, к несчастью, его уже нет. Мы написали вместе с ним несколько песен. Он предлагает нам, а я предлагаю вам, самую грустную песню в мире. Я называю ее самой грустной песней в мире, потому что это поэтическая капитуляция перед небытием, страшно грустная, но в то же время необычайно нежная. Вот такой он, Ален.

В2: Вы говорите, что в этом альбоме подводите итоги, чуть ли не последний ваш альбом.

Д: Кто знает!

В2: Хотя совершенно необязательно, чтобы это было так. Хочется сказать, что вы подошли к нему именно так. Когда слушаешь его, чувствуется, что вы не пошли на компромисс.

Д: Компромиссов там меньше, чем во всех предыдущих альбомах, потому что тут решал все я и не позволял коммерческому влезать в мои дела. Я сам решал, что хочу делать. В процессе я приболел, вернее, очень сильно заболел, и кое-что изменил в альбоме в соответствии с моими открытиями, потому что во время болезни тебе открываются удивительные вещи. Поэтому он отчасти окрашен этими событиями и получился именно таким.

В: Потребовалась смелость для принятия такого решения, чтобы решиться, невзирая на давление извне, делать то, что хочешь делать.

Д: На это потребовалось бы куда больше смелости 20 лет назад. В то время эта индустрия работала и получала прибыль, а сейчас она функционирует плохо, едва дает заработать на жизнь. Хотел бы я вам сказать, что это было смело, но это не особенно так, потому что сейчас делаешь альбомы из чистой любви, потому что любишь эту профессию. Я делаю именно поэтому.

В2: В "Ceci est moi" слышно маленького мальчика, который поет с вами. Это автобиографичная песня? Как бы голос вас-ребенка?

Д: Да, начало такое. Я-ребенок, а поет Матисс Сент-Онж, сын Ги. Как будто я - маленький мальчик, который начинает альбом своим тонким голоском, который напоминает мне меня, когда я пел в церковном хоре в Данри, в Манитобе. Примерно так я и пел.

В2: Очень красиво, когда смешиваются эти два голоса.

Д: Мне очень понравилась эта идея, да.

В: Скажите, вы снова беретесь за "Нотр-Дам де Пари"?

Д: Да, я снова буду играть в "Нотр-Дам де Пари". Вы спрашиваете, почему?

В: Нет, не спрашиваю. Это же другой вариант произведения, так полюбившегося людям. А вы оставили свой след в "Нотр-Дам де Пари".

Д: Я продолжал немного петь в "Нотр-Дам де Пари", в симфонической версии с первым составом. Мы пели в России, Украине и даже в Париже. Недавно продюсер, вернее, его сын, потому что именно он продюсировал первую версию "Нотр-Дам де Пари", позвонил мне и спросил, хочу ли я снова взяться за мою роль Фролло. Я подумал немного и понял, что хочу. Хочу поехать и снова играть в театре каждый вечер, позволить себе такую роскошь, потому что воспринимаю это как отпуск.

В: За роль возьметесь по-другому?

Д: Да. Он стал на 20 лет старше, более уязвимым, сварливым, злым, разочарованным...