Даниэль Лавуа играет роль Фролло, священника, в музыкальном спектакле Notre Dame de Paris с первой постановки 18 лет назад. Певец делится свои опытом.

Даниэль Лавуа играет роль Фролло, знаменитого священника, созданного Виктором Гюго в Notre Dame de Paris. Он будет с труппой в новом турне музыкального спектакля, который пройдет в пятницу 3 и в субботу 4 ноября 2017 года в комплексе Зенит в Лиле. То, кто играет роль с первой постановки, возвращается к этой истории, к персонажу, которого он сыграл, о чем никогда не жалел.

Как началась история с Notre Dame de Paris для вас?

Секрет того, каким образом я получил роль, не раскрыт до сих пор [смеется]. Я участвовал в спектакле, в 1996 или 1997 году, посвященном Люку Пламондону. На сцене я пел "Блюз бизнесмена". Люк был в зале. Он пришел ко мне после шоу, чтобы сказать мне: "Я не знал, что ты так поешь". Я ответил ему, что, должно быть, раньше он не очень хорошо меня слушал [смеется].

"Таким образом, внезапно я стал Фролло, и никогда об этом не жалел!"

Во всяком случае, некоторое время спустя он признался, что думает предложить мне роль священника в Notre Dame de Paris. Я хотел, прежде чем принять решение, послушать музыку. Он тогда передал мне кассету - да, это было другое время - со всеми песнями из мюзикла, спетыми Ришаром Коччиантом. Я подумал: "Все это очень красиво, но не будет иметь успеха!" И все же я согласился, мне очень хотелось попробовать сыграть. Вот так внезапно я стал Фролло и никогда об этом не жалел!".

Как вы готовились к этой роли?

Я на себе испытал иезуитское воспитание, и у меня было хорошее представление о том, каким должен быть персонаж, которого я мало-помалу разрабатывал. Это персонаж, который не скопирован на 100% с оригинала, из книги; так что требовалось добавить личные штрихи.

У вас были такого типа роли прежде?

Нет, никогда. Я очень мало играл. Я принимал участие в паре фильмов с Жан-Пьером Лефевром, в Квебеке, но у меня было мало опыта. Это сложная работа, постепенно проделанная с постановщиком сцен и всей командой.

Велика ли разница между старой и новой версией?

И да, и нет. Те, кто видел старую, не растеряются: песни, оркестровка и мизансцены остались прежними. Изменились детали, множество мелочей. Но Notre Dame не рассыпался. Это спектакль, задуманный гениально с самого начала.

"Вся команда на самом деле собрана из настоящих профессионалов."

А команда?

Надо напомнить, что в первый раз команда была собрана не из звезд. В то время Гару был неизвестен, Патрик Фьори, Жюли Зенатти были неизвестны. Мы все были непризнанными гениями [смеется].

Я начал почти с нуля с молодыми. Поначалу я волновался, т.к. приобрел привычку работать с серьезными людьми, очень увлеченными пьесой и работой для публики. Они отдались сцене целиком! Я быстро обнаружил, что молодежь работает упорно, они очень способные и у них есть желание дать людям то, чего они ожидают. Вся команда на самом деле собрана из настоящих профессионалов.

У Вас сложилась карьера как во Франции, так и в Квебеке. Замечаете большую разницу между публикой?

Публика – это публика. Бывают вечера, когда публика необычайная, бывает иногда более спокойная. Это зависит так же от дней. По четвергам люди, например, часто более уставшие, чем по пятницам. Но особенной разницы нет. Вот уже 50 лет я на сцене, я просто люблю все это, будь то во Франции ли или в другом месте.

Любимый момент в мюзикле?

Есть один момент, особенно притягательный для меня, не очень зрелищный, но который мне действительно нравится играть. Начало 2-го акта, момент, когда Фролло встречает Гренгуара на улицах Парижа и раскрывает персонаж с другой стороны. Он оказывается не только сексуально озабоченным, злобным персонажем, но и человеком умным, чувствующим и любознательным.